Плачу от музыки

Почему я плачу от некоторых песен? И как от этого избавиться?

В этом вопросе в подробностях я уже говорила, что мне часто бывает сложно сдержать эмоции, особенно плач. Смех тоже бывает сложно, но легче. А сложней всего, когда от страха хочется смеяться или смеется кто-то другой и «заражает» меня. Однако, это еще ничего! Но в последнее время я заметила, что мне хочется плакать от. некоторых песен. Если в магазине или где-то еще мне приходится услышать какую-нибудь такую песню, то, хоть убейте меня, сделать с собой ничего не могу! Слезы сами льются, во мне будто кнопка какая-то срабатывает! Просто отказаться от «плаксивой» музыки не могу, так как одно дело — дома подобного не слушать, другое — не здесь, так там услышишь! Не могу же я просить, к примеру, в магазине, чтоб выключили эту песню. И вообще, раньше я слушала много разных песен: и русский, и зарубежных, и попсу, и рок. На школьные иногда могла всплакнуть, там где жалостливые слова (особенно про маму и учителей). Но и сдерживаться умела! То же самое с фильмами: я могла сказать вслух (и от души, т. е. искренне), какие чувства фильм вызвал и что понравилось или не понравилось. Если боевик/ужастик — могла затрястись тихинько, или почувствовать боль (на нервной почве), на комедии — очень изредка — смеялась. Однако, чаще всего — все в душЕ! Но плакать над фильмом — никогда!

Сейчас я фильмы практически не смотрю: времени нет, к тому же хватает компьютерной нагрузки на глаза. Новости просматриваю в интернете. И то больше из тех, что лично мне интересно, нежели все, что показывали на 1-м канале! Если очень захочу фильм посмотреть: опять-таки в интернете, по телеку недавно «Алые паруса» смотрела. Но когда бы я ни смотрела телевизор, я не помню, чтоб сильно проявляла эмоции. А вот песни слушаю — почему-то плачу! Нет, не все, конечно, но многие! Если в магазине или где-то еще мне приходится услышать какую-нибудь такую песню, то, хоть убейте меня, сделать с собой ничего не могу! Слезы сами льются, во мне будто кнопка какая-то срабатывает! Просто отказаться от «плаксивой» музыки не могу, так как одно дело — дома подобного не слушать, другое — не здесь, так там услышишь! Не могу же я просить, к примеру, в магазине, чтоб выключили эту песню! Но и слез не могу сдержать, хоть беги из магазина! Раньше такого не было: я могла слушать подобное, грустя в душЕ, но не проявляя этого внешне. Могла только сказать (совершенно искренне), что эта песня вызывает грусть. А сейчас: только услышу — слезы наворачиваются. Я пробовала прослушивать разные такие песни: могу среагировать и на русские слова (коль услышу что-то жалостливое), и на зарубежные (я могу и не понять слов, но покажется грустным — и все тут), и даже просто на мелодию без слов (вот попадется такая песня — прям с ума схожу). Я ходила ко врачам, назначали успокоительные — толку ноль. У психологов — только время впустую и деньги зря отдавала (как копейки, заработанные мною, так и пенсия). Слышала, что это называется «сентиментальность». Красивое, конечно, слово (на мой взгляд). Но вот симптом мне этот откровенно не нравится. Ладно, если б я была беременной или подростком (буйство гормонов). Но ведь я уже давно не подросток, не беременная и «в положении» никогда не была! Может, кто сталкивался с этим и знает, как от этого избавиться? и отчего она, эта сентиментальность, бывает?

Почему музыка вызывает такие сильные эмоции?

• Наиболее сильное впечатление производит та музыка, которая обманывает наши ожидания, чередует ожидаемое с неожиданным.
• Сильные ощущения вызываются выбросом дофамина.
• Дофамин выделяется, когда мы распознаем в музыке определенные структуры, а радостная она или печальная — не так важно.

Насколько важна для нас музыка? Лингвист Стивен Пинкер считает, что роль музыки в жизни человека — своего рода десерт, приятный побочный эффект развития языка.

В то же время исследования говорят о том, что игра на инструменте или просто прослушивание произведений великих композиторов способны менять структуру мозга и дольше сохранять его функции активными.

И все же в первую очередь музыка в жизни человека — это источник глубоких эмоций. Но как именно она их вызывает? Почему одни аудиозаписи мы можем спокойно слушать, занимаясь другими делами — например, готовя еду или делая уборку, — а другие приводят нас в трепет, пробирают до самых костей и часами держат нас под впечатлением?

Если бы музыка состояла только из гармоничных сочетаний звуков и мелодий, нам было бы скучно

В начале 1990-х годов британский психолог Джон Слобода провел простой эксперимент. Он попросил любителей музыки определить пассажи, которые вызывали у них физическую реакцию — например, слезы или ощущение мурашек по коже. Участники выбрали 20 фрагментов, которые вызывали у них слезы при прослушивании.

Затем психолог проанализировал их характеристики и выявил нечто общее: 18 из них содержали особый элемент, называемый апподжиатура. Это нота, которая выбивается из гармонии и создает эффект диссонанса.

«Это рождает у слушателя чувство напряжения, — говорит Мартин Гун, психолог из Университета Британской Колумбии. — Когда мелодия возвращается к прежней, ожидаемой нам гармонии, напряжение разрешается, и нам это нравится».

«Вся музыка — это борьба между напряжением и расслаблением, — объясняет музыковед Дуэйн Шин. — Если бы музыка состояла только из гармоничных сочетаний звуков и мелодий, нам было бы скучно. Если бы в ней все время присутствовала напряженность, она была бы трудна для восприятия.

Конечно, существуют и такие виды музыки: возьмите хотя бы фри-джаз или специальные композиции для релаксации. Но то, благодаря чему музыка оказывает на нас такой сильный эффект, — это переходы от одного состояния к другому».

Музыка, вызывающая интенсивные эмоции, оказывает тот же эффект, что шоколад, секс и алкоголь

Какой же должна быть музыка, чтобы заставить нас трепетать или лить слезы? Мартин Гун называет четыре общих свойства таких пассажей.

1. Они начинаются мягко, затем быстро набирают громкость.

2. Они включают вступление нового инструмента, нового голоса, переход к новой гармонии.

3. Они часто включают широкие частотные интервалы: например, в Концерте Моцарта № 23 (К. 488) есть момент, когда мелодия скрипок вдруг взлетает вверх на октаву, и у слушателей захватывает дух.

4. Наконец, такие пасссажи содержат неожиданные отклонения мелодии или гармонии.

Еще один вопрос — почему произведения, которые заставляют нас грустить и плакать, оказываются так популярны?

Нейропсихолог Роберт Затторе и его коллеги из Университета МакГилла (Канада) выяснили, что музыка, которая вызывает интенсивные эмоции, запускает выработку нейромедиатора дофамина в центрах мозга, связанных с удовольствием и наградой. Тот же самый эффект оказывают шоколад, секс и алкоголь. Мы чувствуем, что нам хорошо, и нам хочется воспроизводить это состояние вновь и вновь.

Какая музыка помогает нам думать?

Нужно работать или учиться — а мы никак не можем сосредоточиться, отвлекаемся, нас клонит в сон. Если усилие воли не помогает, может быть, стоит расслабиться и просто включить музыку?

Как научиться расслабляться

Порой в ежедневной суете нам необходимо взять паузу, перестать думать о делах и проблемах. На словах сделать это легко. На практике ощутить заветную пустоту в голове не так просто.

ЗдоровьеСлезы как терапия: Женщины и мужчины
о проявлении эмоций

«После большой порции выплаканного я чувствую себя очень хорошо»

Интервью: Анастасия Травкина

ЭМОЦИИ — ВАЖНАЯ ЧАСТЬ НАШЕЙ ЖИЗНИ, хотя в разное время и в разных культурах их проявление было и остается табу. Недавно мы выяснили, что думают учёные об эволюционном значении слёз и почему психологи сходятся во мнении, что плакать — это нормально. Чтобы подкрепить теорию жизненным опытом, мы поговорили с женщинами и мужчинами разного возраста и занятий о том, какое место слёзы занимают в их жизни и почему к этому проявлению чувств складывается не самое простое отношение.

Александра

27 лет, финансовый аналитик

Я очень часто плакала в детстве, много плачу и сейчас. Самые трудные слёзы — от жалости к себе. Чаще всего они случаются дома, в кругу семьи, и в этих условиях мне сложнее всего успокоиться. Когда я чувствую, что кто-то переживает за меня и начинает жалеть, — всё, меня не остановить. Даже если забьёшься в угол, чтобы успокоиться, тебя продолжают активно жалеть. Недавно я подумала: если мне так тяжело сопротивляться, то, может, нужно поступать наоборот: кинуться маме в объятия и отдаться слезам? Мама недоумевала, когда я подошла к ней, обжёгшись супом, и театрально зарыдала. Как ни странно, это помогло успокоиться.

Другое дело — на работе. На прежнем рабочем месте я была младшим сотрудником, все меня любили (и жалели), так что я продолжала плакать. Когда я сменила работу, то поняла, что тут ещё никто не знает, какая я плакса, и у меня есть шанс исправиться. Сейчас, когда я начинаю жалеть себя, стараюсь перестать думать о том, что меня задело. «Быстрые» слёзы я люблю больше всего: немного дал слабины — и хватит. Так происходит, когда я вспоминаю что-то, что уже пережила, с чем справилась, но себя всё ещё немного жаль. В таких случаях достаточно просто переключиться на другую тему. Как бы то ни было, окружающие замечают, когда у тебя глаза на мокром месте. Тут для меня главное — не давать никому шансов меня пожалеть. «Проехали!» — и всё.

Есть слёзы, за которые людям не стыдно: например, если кино грустное, когда кто-то умер или, наоборот, если повод счастливый (когда кто-то женится). Такие слёзы для меня большая редкость, даже немного обидно: когда плакать, казалось бы уместно, ты не можешь. Как будто все слёзы потратила на ерунду, а теперь жди, пока накопятся. После большой порции выплаканного я чувствую себя очень хорошо. Кто-то кричит во время стресса, я — плачу. Нервная система расслабляется, как будто перезагружается, и я ощущаю прилив сил.

Сергей

29 лет, художник

В детстве, когда я больно ударялся головой об стол, дедушка, чтобы успокоить меня, спрашивал: стол хоть целый остался? Это почти всегда работало, да и ребёнком я был не особо плаксивым. Годам к 14 я вообще перестал плакать. От всего того, что в детстве вызывало слёзы, — досада, боль, переизбыток эмоций — я стал скорее злиться и негодовать. Даже в самых сложных с психологической точки зрения ситуациях (например, когда умирали близкие) я не плакал — меня просто всё время клонило в сон.

Лет в 20 я стал проявлять необыкновенную чувствительность во время прослушивания музыки: к глазам стали подступать слёзы, в горле появлялся ком, но при этом на душе было отнюдь не скорбно. Такие слёзы от музыки — следующая ступень после мурашек по коже, но с ярко выраженной меланхолической окраской. Можно пустить скупую слезу под грустный альбом PJ Harvey, а под трогательную арию Марии Каллас вообще дойти до ярко выраженного отёка носа и лица. Правда, дольше пяти-семи минут это никогда не длится. Одна и та же музыка в разное время действует по-разному: я могу радоваться от песни, над которой на прошлой неделе слегка всплакнул. Всё зависит от жизненной ситуации и внутреннего накала. Можно выделить и хмельные слезы: алкоголь способствует раскрепощению (часто не совсем здоровому), и в приступе жалости к себе и своим «нечеловеческим» обстоятельствам к горлу тоже может подступать ком.

Поплакать иногда целебно, хотя меня учили, что позволять себе подобные проявления эмоций в общении с другими людьми — не мужское дело. А вот долго плакать над горем или трагедией, как мне кажется, опасно. Пока ты плачешь, ты сильно уязвим, а надо бы собраться — и поскорее уносить ноги из мрачных жизненных обстоятельств или, по крайней мере, менять своё отношение к неизбежному. Сейчас физическое удовольствие, похожее на удовлетворение от слёз, я извлекаю из смеха. Если увидеть повод смеяться там, где раньше грузился, возможно, со временем реакция на стресс смягчится.

Ирина

43 года, педиатр, детский реаниматолог

Последний раз я расплакалась, когда читала статью о девочках, которые жестоко убили животных. Мне стало страшно, что дети растут садистами. Передачи о детских домах и сиротах, о несправедливо обиженных людях или животных часто вызывают у меня слёзы. Но вообще я довольно редко плачу. Сейчас работаю педиатром, но до этого 20 лет отработала в детской реанимации и за это время увидела немало человеческого горя. Что-то из историй пациентов сильно задевало меня, что-то проходило почти незаметно. Но в любом случае я всегда старалась не погружаться глубоко в чужое горе: это помешало бы моей работе. Голова реаниматолога должна работать трезво, соображать чётко и принимать решения быстро, а жалость и эмоции в этом очень сильно мешают. Пусть и очень тяжёлая, но всё же это работа. При больных врачи вообще не плачут: это не то чтобы какой-то кодекс, а профессиональная особенность. Смерть в реанимации возможна и обычна, поэтому здесь к ней всегда готовы. А если поддаться чувствам и рыдать после каждой смерти, то можно попасть в психиатрическую больницу.

В личной жизни к своим слёзам я отношусь с пониманием: я не робот, у меня есть эмоции, и, если я их переживаю, значит, я живу. Тем не менее плакать стараюсь в одиночестве. Я не считаю, что слёзы — это слабость, которую нельзя показывать, но это эмоция, а зачем посторонним людям знать о моих чувствах? Это моя личная позиция. Мне некомфортно, когда меня жалеют, я могу позволить это только своему мужчине, и то стараюсь не злоупотреблять его чувствами. Конечно, мне случается поплакать на плече подруги, но для меня это крайний случай. Когда приходится расчувствоваться на людях, кажется, что я стала для них более понятной и близкой, но не со всеми я готова сближаться. Слёзы бывают очень разные — искренние и неискренние. Если рядом со мной кто-то плачет, я, безусловно, проявлю участие и предложу свою помощь, но, если я почувствую лицемерие и театральщину, желание получить выгоду или жалость, останусь равнодушной и просто отойду.

Дмитрий

37 лет, психотерапевт

Я свободно плачу, если для этого есть поводы. К счастью, в виде «не выдержал, сорвался и заплакал» их почти нет. Есть два способа плакать, которые я регулярно использую. Во-первых, очень приятно поплакать после хорошего фильма. В последний раз такое было от картины «Человек — швейцарский нож», до этого — от «Хорошо быть тихоней». В целом таких фильмов не очень много, но, например, мультфильмы Pixar иногда как будто специально выжимают слезу. Вместо «выжимают слезу» можно сказать более пафосно: вызывают катарсис. То есть если произведение искусства стремится вызвать у меня переживания, я не особо сопротивляюсь. Второй способ поплакать достаточно необычен. В конце особо тяжёлого дня я сажусь медитировать и стараюсь расслабить мышцы лица. Если это получается, у меня начинают течь слезы. Продолжается это несколько минут, после чего можно медитировать уже обычным способом. Не знаю, откуда взялось это умение, оно у меня относительно новое. Очень хорошо снимает напряжение.

Я предпочитаю переживать глубокие чувства без свидетелей. Вполне могу представить себя выходящим из кинотеатра в слезах, но, например, смерть любимой кошки буду переживать в одиночестве. Это касается любых эмоций, не только слёз. В моей работе не надо сдерживать чувств, но обниматься и плакать с каждым клиентом — не лучшая идея. Одна из задач терапевта — выдерживать любые эмоциональные проявления клиентов, в том числе и слезы. Если терапевт заплачет в ответ, его можно заподозрить в том, что он слишком вовлекается в ситуацию и тоже не справляется с нахлынувшими эмоциями. Терапевт всем видом должен говорить: «Ну да, ужас. Но не ужас-ужас». Наверное, поэтому я стараюсь не плакать на людях: многие тяжело переносят сильные негативные эмоции, пытаются быстро всё исправить или прекратить. На собственной терапии я, конечно же, плакал, хотя и предпочитал это делать после сессии. А однажды я залез под стол и проплакал там двое суток с перерывами на еду и сон.

Пелагея

17 лет, студентка факультета зоотехники и биологии

Лет до 12 я рыдала регулярно. Для меня это было своеобразным способом решения проблем. Заплакала — все испугались, почувствовали себя виноватыми и пошли на уступку. Но потом я решила, что мне это совсем не нравится. Я стала говорить себе, что слёзы на самом деле не решают проблем, и перестала постоянно плакать. С трудом могу вспомнить, когда это было в последний раз. Не то чтобы у меня не было повода всплакнуть — наверное, повод можно найти всегда. Просто мне кажется, что плакать при ком-то некрасиво, а иногда даже показушно.

Когда я училась в школе, у меня была одноклассница, которая закатывала истерики со слезами, соплями и прочими прелестями чуть ли не каждый день, и это всегда меня бесило. Она могла заплакать от не особенно значительной двойки и успокоиться уже через пару минут. Из-за этого я всегда считала её страшно неискренней. Вообще, для меня слезы — это нечто очень личное: если уж ты при ком-то плачешь, то это значит, что либо ты очень доверяешь этому человеку, либо у тебя неожиданно случилось что-то действительно серьёзное.

С нами каждый день происходит много всего, и иногда бывает так, что ты очень расстраиваешься, не успеваешь обдумать ситуацию — и вдруг чувствуешь, как к горлу подступает огромный комок, а глаза оказываются на мокром месте. Чтобы не плакать на людях, в таких ситуациях я стараюсь максимально разозлиться. Неважно, на кого или на что: на себя, окружающих или просто на сложившуюся ситуацию. Если получается, то желание плакать тут же уходит. Но всё-таки иногда плакать необходимо. Это помогает выбросить накопившийся негатив и расслабиться. В таких случаях нужно, чтобы рядом был очень близкий человек, который мог бы выслушать мои жалобы, посмотреть на моё красное лицо, подать салфетку, по голове погладить, в конце концов. После такого мне определённо становится легче и появляются силы, чтобы всё-таки встать и пойти решать свои проблемы.

74 года, драматический актёр, чтец

В детстве — наверное, как все — я плакал достаточно часто, и чаще всего от несправедливости (возможно, мнимой). «Ну, распустил нюни. » — такое непонимание повергало меня в ужас и отчаяние. Когда я был подростком, умерла моя любимая бабушка, и я как-то не сразу это понял. А однажды зашёл на кладбище и вспомнил, как она мне рассказывала про загробный мир — и вот тут заплакал, заходясь в плаче всё больше и больше, пока не зарыдал с причитаниями, прося у неё прощенья. При этом помню, что вместе с облегчением я ощущал какую-то неловкость, почти стыд от того, что реву как деревенская бабка. Я даже тайком оглядывался — не видит ли кто.

Позже, взрослым, бывая на похоронах и панихидах, я порой побуждал себя выплакать горе. Слёзы появлялись, но никогда я не доходил до такого скорбного экстаза, как на могиле бабушки. Исключением была смерть моего лучшего друга в январе 2010 года. Я был на гастролях в Южно-Сахалинске, когда узнал о его кончине, и ощутил вдруг такое сиротство, такую свою покинутость, что прорыдал в гостинице всю ночь. Мне даже стучали в дверь — не помочь ли чем. Я благодарил, извинялся, но слёзы продолжали литься.

Для драматического актёра слёзы бывают необходимы. Можно ловить глазом свет прожектора, чтобы прослезиться, но идеально, когда ты так включён в судьбу героя, что твои слёзы настоящие. На случай «сухих глаз» есть надёжный способ: перенос на собственную судьбу (потеря близкого или другое горе). Порой я вспоминаю, как меня разлучили с моей деревенской собакой, когда пришла пора уезжать в Москву: её привязали у дома, но она прибежала за мной на вокзал с оборванной верёвкой. Не дав нам проститься, меня сунули в тамбур, а её швырнули в пруд. Я кричал и плакал, называя фашистами весь вагон бесчувственных взрослых. С возрастом я, кажется, становлюсь более чувствительным и излишне слезливым. Случается в моей практике, что события произведения толкают к лишним для артиста слёзам сочувствия. Тут мне всеми силами приходится сдерживаться, памятуя правило: «Должен плакать зритель в зале, а не артист на сцене».

Учёные выяснили, зачем мы слушаем грустную музыку

Лила Таруффи и Стефан Кёльш из Свободного университета Берлина использовали интернет-опрос, чтобы понять, почему люди увлекаются грустной музыкой и какие эмоции испытывают в связи с этим.

На онлайн-анкету, состоящую из 76 вопросов, ответили в общей сложности 772 участника эксперимента (64% женщин, средний возраст — 28 лет, в основном из Европы, Азии и Северной Америки). Вопросы были призваны определить частоту прослушивания печальных песен и выявить эмоции, которые получают люди в такие моменты. Кроме того, подробные характеристики участников были составлены с точки зрения эмпатии и других особенностей личности.

Какую выгоду мы получаем от прослушивания грустных песен

Исследование выявило четыре самых повторяющихся ответа: воображение, регулирование эмоций, сопереживание и отсутствие реальных последствий печали. Авторы утверждают, что «вызванная музыкой печаль не связанна непосредственно с грустным музыкальным сюжетом, поэтому и позволяет слушателю получить удовольствие от негативных эмоций». В 2013 году в статье The New York Times состояние лёгкой грусти при прослушивании песен назвали некой «замещающей, косвенной эмоцией» и подчеркнули, что это важная область для дальнейших исследований.

Когда мы плачем от берущей за душу, грустной песни, в первую очередь мы испытываем психологический эффект от того, что касается наших личных интересов. Именно они помогают трактовать значение и смысл произведения искусства, а также раскрывать нашу собственную сущность, стремления и порывы.

Когда люди слушают грустную музыку

Участники сообщили, что чаще всего слушают грустную музыку в состоянии эмоционального стресса. Это напрямую связано с плохим настроением, вызванным теми или иными стрессовыми ситуациями. Как оказалось, грустная музыка в данном случае может даже повысить настроение, помочь справиться с накопившимися переживаниями и разобраться в себе.

Как слушатели реагируют эмоционально на грустную музыку

Из списка девяти эмоций, обычно используемых в психологических исследованиях (их можно увидеть на рисунке), участникам было предложено выбрать те, которые они испытывают после прослушивания лиричных и грустных композиций в своём плейлисте. Интересно, что вполне ожидаемый ответ «печаль» (его выбрали 45% респондентов) не возглавил данный рейтинг. На первой строчке оказалась «ностальгия» (76%). Авторы полагают, что в отсутствие тревожного контекста реальных событий слушатели по-настоящему могут насладиться грустной музыкой, так как она позволяет им понять самих себя, но при этом избежать негативных последствий. Действительно, многие участники эксперимента отметили испытанные ими положительные эмоции, такие как миролюбие, нежность и удивление.

Какие типы личности чаще всего слушают грустную музыку

Такая черта характера, как сопереживание, присуща большинству любителей «погрустить», переслушивая в очередной раз всю дискографию Placebo или Джеймса Бланта. Кроме того, выявлено, что эмоционально стабильные люди в плохом настроении чаще слушают жизнерадостные песни, чтобы урегулировать своё внутреннее состояние. Эмоционально неустойчивые же, наоборот, отдадут предпочтение грустным трекам.

Авторы отдельно отмечают, что результаты данного исследования могут оказаться полезными для музыкальной терапии, а грустные песни в отдельных случаях являются эффективным средством для оптимизации настроения эмоционально зависимых людей.